Откуда я могла знать? Так уж много на свете людей, кто об этом знаете? А сколько тех, кто увидел доказательство этого? Кто до конца верит, что от улыбки зажигается новая звезда на небосводе? Кто сомневается, что от каждой слезинки гибнет планета? Я никогда не встречала таких людей, и не была такой. Верить в такое труднее, чем по привычке верить в Бога! И как же теперь жить? Следить за каждое мыслью? Тщательно подбирать слова? Или делать и говорить что и всегда? Что будет гармонично для этого мира? Зная такой закон, следовать знанию о нем, или жить как жила не ведая? Но все же живут, а мир еще существует…
Чьи из нас были эти мысли? Чьи из нас это были слова? Чьи это были чувства? Мы были там, мы были там вдвоем, но там были и другие. Там очень красиво. Красочно, ярко, тепло. Смотришь вокруг восхищенными глазами, все кажется незнакомым, а потому волшебным и загадочным. В любом случае, оно прекрасно. Смотришь вокруг, и в поле зрения попадают те или иные прохожие люди, иногда милые и приятные, даже беседуешь с ними, иногда раздражающие. Но, пребывая там, не особо беспокоишься о неудобстве, приносимым ими. Ведь всегда можно вернуться к нему. В тепло и мягкость то ли слов, то ли чувств…
Слово весомо смыслом, казалось бы. Но, так много слов, так много фраз, не наполненных глубиной логики, но такие затрагивающие, такие важные для людей. Бывает что-то важнее смысла в таком прозаическом изобретении человечества? Чувства, мистическое дыхание нашей души, даже без слов способно сдвигать миры. А если их поймать в скорлупу слов? Если их отдать, подарить другому?
Человек может ждать чувств, и брать скорлупки, ожидая в них тепло. Но, раскрывая их, он видит пустоту… И оказывается, что за прекрасными стенами дворцов и замков ничего нет, голые стены и холодная безразличность… Холодно и одиноко среди них. Даже вместе с этим человеком. Но зачем тогда говорить слова, создавать миры?
Я не могла знать этого. Даже если бы мне сказали, я бы не поверила. Ну, аллегория, ну, метафора, красивый романтический образ, гораздый разве что для витающих в облаках поэтов. Я не могла знать, что мое слово создало небо. Я не подозревала, что мое слово сдвинуло земли. Я не могла понять, что мои чувства, вложенные в скорлупки слов, на самом деле подняли леса, наполнили озера и реки, всколыхнули травы и листву. Мои чувства шли от души, и они намостили бульвары, взрастили стены башен и дворцов, наполнили улицы жизнью смыслов и мыслей, ощущений и эмоций.
Я, зарекаясь, говорила сокровенные слова, зажигая звезды, луны и солнца. Яркий свет заливал густые дубравы и мощеные улицы, и мы мило щурились от красочности всего вокруг. Мы улыбались синему небу, смеялись неповоротливым облачкам, мы вместе тихонько плакали шуршанию дождика, обнимаясь и грустя ни о чем. В метель нам было тепло, в ураган мы стойко держались друг друга, в затишье развлекались ни с чем. Это был целый мир, это был весь мир, в нем были и все, но и только мы вдвоем, он был для всех, но созданный словами только для нас.
Что вечно в этом мире? Рождаются и умирают звезды, рождалась и умирала сама Вселенная. Мир текуч и изменчив, и, что-то вспоминая, что-то забываешь. Произошло бы все как-то иначе, если бы я знала, что словами поднимаю горы? Поступила бы я иначе? Заметила бы, опомнилась бы, вернулась бы, если бы знала, что мои беглые междометия, брошенные в занятости, рассекают молниями потемневшие небеса? Но, ведь даже художника можно отвлечь на время от создания очередного шедевра, а писатель может потерять вдохновение в выжигании образов других миров. Я просто отвлеклась, просто забылась, просто забыла…, просто ушла в иные миры, более прозаичных и холодных слов.
А он ждал меня. Он терпеливо ждал меня в том мире. Он терпеливо ждал меня среди стен наших слов и чувств. Даже когда эти стены начали неминуемо рассыпаться, опустевшие, и их прах, их песок засыпать ему глаза, он терпеливо ждал. Холодный ветер нещадно запорашивал глаза пылью, оставшейся от слов, и слезы текли по его лицу. Он все еще терпеливо ждал, даже когда отчаянно и зло начал кидать фразы, окончательно рушившие громом остатки нашего когда-то теплого и уютного мира…
Блуждая в лабиринтах других смыслов и ощущений, я иногда оглядывалась, и уже ничего не видела позади, не видела, куда вернуться. Чувства исчезли? Мне даже думалось, а были ли они вообще… Но, я же так четко помнила наш мир, его красоту, его тепло… Не могла же я, не могли же мы его создать таким волшебным, если бы не было чувств в наших словах! Это все казалось призрачным сном, и даже он сам, кому я дари слова, казался всего лишь миражом, теперь бесконечно далеким. Как я его раньше понимала в том мире? Теперь он словно чужак… Стоит посреди пустыни, и громом падает в пустоту с неба его злоба… О чем он кричит? О словах, моих, его? О несохраненном нашем мире? Или зовет меня? Или кричит о помощи уйти оттуда? Оглядываюсь, и вижу всего лишь тень того призрака, который явился мне во сне…
Почему я пошла туда? Ведомая забытыми воспоминаниями? По привычке привычной дорогой? Привыкнув смиренно быть смиренной, по его зову? Я все время оглядывалась, не разрушала фундамент, превратившийся в пустыню, и он мог еще стоять там… Почему я хранила это? Почему я пошла туда, не думая и даже с проклятиями?
Пыль забивала глаза, но это не вызывало слез, а безмерно злило. Мне казалось, это пыль только его слов порошит мой взгляд, чтобы позлить меня, а ветер сбивает с ног его доводами и выводами, чтобы посмеяться надо мной. Глупости его фраз затягивали зыбучими песками, не давая ни идти, ни вернуться. Земля дрожала от моего гнева, и так и хотелось расколоть остатки этого мира парой фраз, но словно боялась, что земля разверзнется и подо мной… От него только тень была впереди, а чего стоят воспоминания?
Я смотрела на него, и даже не видела тени призрака из снов. Уже не было памяти и о мираже. И этот чужак в нашем мире бродил потерянно по сыпкому песку и таскал камни. Он ставил наивно старые кирпичики один на другой, словно пытаясь воздвигнуть стены. Но камни падали, рассыпались у него в пальцах. Он смиренно брал новый камень, и собирал бульвар, но песок поглощал постройку… Этот глупый сгребал непослушный песок в холмы, но из него не поднимешь башен…
Прошлое не вернешь, хотела я ему сказать. Не трать попусту силы и чувства, пыталась я выдавить из себя. Глупый, ищи другие миры, этот не вернуть, вытягивала я изнутри. Губы сами по себе шевелились, а ноги подогнулись. Я упала на колени и отрешенно подняла с песка камень…
Новый мир построить просто, но он и просто рушиться. Старые миры вернуть иногда видится невозможным, но, возродившись из праха, они становятся воистину нерушимы. Что важнее, — слово, смысл слова, чувство, вложенное слово, или само чувство? Чувства сдвигают миры, но ты этим не будешь так же любоваться, как маленькому цветку, взращенному твоими же руками из грязи, для кого-то. Слова поднимают величественные горы, но тебе не будет так тепло и мило от их холодного величия, как он каменной ограды, возведенной твоими же изодранными руками — с помощью таких же рук человека рядом…
В тот момент я не нашла особого смысла, глубокой истинны или нового откровения-понимания в происходящем. Не нашла его и позже — не в чувствах, старых или новых, ни в воспоминаниях, ни в своих действиях до и после. Да и искала я тогда уже совсем не нечто подобное. Я искала его.
Вдвоем, жалкие и глупые, мы ползали по этой злополучной пустыне, и таскали камни, ставя их один на другой. Возможно, мы что-то говорили, но было неважно что. Слова как возводят легко миры, так и рушат просто, потому для нас они были всего лишь отдаленными звездами над головой, высокозначимые, но чужие. Чувства были отрешенные и слишком перемешанные, чтобы искать в них понимания и поддержки. Силы у нас были только оттого, что мы рядом друг с другом, и израненные пальцы упорно возводили шаткие стены дворцов… Внезапно почти чужие, мы находили настоящее счастье в том, чтобы вновь знакомиться и познавать друг друга. И мы слегка грустили, наблюдая, как сквозь песок прорываются ростки и побеги будущих лесов и полей…
Легко ронять слова, и, разбиваясь, их скорлупки выпускают на волю или пустоту, затягивающую вакуумом целые миры, или мощные чувства, перемещающие звезды и скручивающие галактики. Можно жить, зная об этом, и следуя этому, следить за каждым своим словом, контролировать свои чувства. Можно жить, зная об этом или не зная, и жить так, как живет человек, свободно и чувственно… Но мне важнее всего не рождение в пучине огня миров и рост величественных гор, а только одно. Что, улыбнувшись этому человеку, я зажгу новую звездочку для него на небе…